Статьи

Недорубов Константин Иосифович – полный георгиевский кавалер, Герой Советского Союза. В истории нашей страны полных георгиевских кавалеров и одновременно Героев Советского Союза было всего трое: маршал Буденный, генерал Тюленев и капитан Недорубов.

Судьба Константина Недорубова причудливым образом напоминает судьбу героя Тихого Дона Григория Мелехова. Потомственный казак, уроженец хутора с характерным названием Рубежный (ныне входит в составе хутора Ловягин Волгоградской области), он вместе с другими станичниками был призван на Германский фронт. Там быстро выяснилось, что война со всеми ее ужасами и страстями – родная стихия донского казака.

 

Первым Георгиевским крестом 4-й степени он был награжден за проявленное геройство в ходе одного из тяжелейших боев под г. Томашевым. В августе 1914 г., преследуя отступавших австрийцев, невзирая на ураганный артиллерийский обстрел, группа донских казаков во главе с урядником Недорубовым ворвалась в расположение неприятельской батареи и захватила ее вместе с прислугой и боекомплектом.

Второй Георгиевский крест Константин Иосифович получил в феврале 1915 г. за подвиг во время боев за г. Перемышль. 16 декабря 1914 г., находясь в разведке и, обследуя населенный пункт, в одном из дворов заметил вражеских солдат и решил захватить их врасплох. Бросив через забор гранату, он подал на немецком языке команду:«Руки вверх, эскадрон, окружай!» Перепуганные солдаты вместе с офицером побросали оружие, подняли руки и поспешили из двора на улицу. Каково же было их удивление, когда они оказались под конвоем одного казака на коне с шашкой в руке. Деваться некуда: оружие осталось во дворе, и все 52 пленных были препровождены к штабу казачьего полка. Разведчик К.И. Недорубов по всей форме доложил командиру своей части, что вот, дескать, взял в плен. А тот не верит и спрашивает: «Где остальные разведчики? С кем захватил пленных?» В ответ звучит: «Один». Тогда командир спросил у вражеского офицера: «Кто вас в плен взял? Сколько их было?» Тот показал на Недорубова и поднял вверх один палец.

 

Третий Георгиевский крест молодой Недорубов получил за отличие в боях в июне 1916 года в период знаменитого Брусиловского прорыва (контрнаступления), где он проявил беззаветную храбрость и отвагу. «Шашка его не просыхала от крови» – вспоминали хуторские казаки, служившие в одном полку с Недорубовым. А земляки с хутора в шутку предлагали ему поменять фамилию – с «Недорубова» на «Перерубова».

 

За три с половиной года участия в боях он был неоднократно ранен. Находился на излечении в госпиталях городов Киев, Харьков и Себряково (ныне г. Михайловка).

Наконец та война закончилась. Не успел казак вернуться на родной хутор, вспыхнула Гражданская. И снова подхватил казака кровавый вихрь судьболомных событий. Это на германском фронте все было понятно, а здесь, в ковыльных донских и царицынских степях, свои рубились со своими. Кто прав, кто виноват – поди разбери…

 

И мотала судьба в этой сумятице мыслей и страстей казака Недорубова, как Гришку Мелехова, живым маятником – от красных к белым, от белых к красным… К сожалению, это была довольно типичная ситуация для того запутанного и кровавого времени. Простые казаки, не читавшие Маркса и Плеханова и не знакомые с азами геополитики, никак не могли взять в толк, за кем все-таки правда в этой кошмарной междоусобице. Но даже находясь по разные стороны баррикад, воевали храбро – по другому-то не умели.

 

Одно время Константин Иосифович даже командовал красным Таманским кавалерийским полком и принимал самое активное участие в знаменитой обороне Царицына.

 

В 1922, кода сполохи войны наконец улеглись и стало ясно, что Советская власть пришла всерьез и надолго, Недорубов вернулся в станицу в надежде отдохнуть от двух пережитых войн. Но мирно пожить ему толком не дали – через восемь лет казака все-таки репрессировали комиссары в кожаных куртках, припомнив службу и в белой, и в царской армиях. Недорубова это ничуть не удивило и не сломило.

 

 

«Я бывал и не в таких передрягах!» – решил для себя Георгиевский кавалер и «дал стране угля» на строительстве канала «Москва-Волга». В итоге за ударную работу был досрочно освобожден – это по официальной версии. По неофициальной – помогло начальство лагеря, тщательно изучив его личное дело. Все-таки во все века мужчины всех племен и народов уважали храбрость и отвагу…

 

 

Когда грянула Великая Отечественная, георгиевский кавалер Недорубов уже не подлежал призыву – по возрасту. К тому времени ему стукнуло 53 года.

Но в июле сорок первого в донских станицах стали формировать эскадрон казаков-ополченцев.

Вместе со своим старым боевым другом Сутчевым Константин Иосифович решительно направился в облисполком:«Дайте право применить весь боевой опыт и умереть за Родину!» В облисполкоме сначала оторопели, потом прониклись. И назначили георгиевского кавалера командиром только что сформированного казачьего эскадрона (в него набирались только добровольцы).

Но тут «встряла», как говорят казаки, одна проблема: на отцовских плечах «повис» его не достигший к тому времени призывного возраста 17-летний сын. Родные бросились отговаривать Николая, но тот был непреклонен. «Запомни, сын, поблажки тебе не будет, – только и сказал Недорубов-старший. – Спрашивать с тебя буду строже, чем с бывалых казаков. Сын командира в бою должен быть первым!» Так в жизнь казака Недорубова врубилась третья война… И тоже мировая – как и первая.

В июле 1942 года после прорыва немецких войск под Харьковом на всем протяжении от Воронежа до Ростова-на-Дону образовалось «слабое звено». Было ясно, что надо любой ценой сдержать продвижение немецких армий на Кавказ, к вожделенной бакинской нефти. Остановить противника было решено у станицы Кущевской Краснодарского края.

 

Навстречу немцам бросили Кубанский кавалерийский корпус, куда вошла Донская казачья дивизия. Других регулярных частей на этом участке фронта на тот момент не оказалось. Необстрелянным ополченцам противостояли отборные немецкие части, опьяненные успехами первых месяцев войны.

Там, под Кущевской, и сошлись казаки «кость в кость» с немцами, при каждом удобном случае навязывая им рукопашную. Немцы, правда, рукопашные недолюбливали, а казаки, наоборот, любили. Это была их стихия. «Ну где нам еще с гансами похристосоваться, кроме как в ближнем бою?» – шутили они. Периодически (к сожалению, не очень часто) судьба дарила им такую возможность, и тогда место схватки устилали сотни трупов в серых шинелях…

 

Под Кущевской донцы и кубанцы держали оборону двое суток. В конце концов, у немцев лопнули нервы, и при поддержке артиллерии и авиации они решились на психическую атаку. Это была стратегическая ошибка. Казаки подпустили их на расстояние броска гранаты и встретили шквальным огнем. Отец и сын Недорубовы были рядом: старший поливал атакующих из автомата, младший отправлял в немецкую шеренгу одну гранату за другой.

 

Недаром говорят – храброго пуля боится – несмотря на то, что воздух гудел от пуль, ни одна из них не коснулась стрелков. А все пространство перед насыпью было усыпано трупами в серых шинелях. Но немцы были намерены идти до конца. В конце концов, умело маневрируя, они смогли обойти казаков с двух сторон, зажав их в свои «фирменные» клещи. Оценив ситуацию, Недорубов в очередной раз шагнул навстречу смерти. «Казаки, вперёд за Родину, за Сталина, за вольный Дон!» – боевой клич лейтенанта оторвал от земли пластавшихся под пулями станичников. «Недоруб вместе с сыном снова пошел искать своей смерти, ну и мы полетели вслед за ним, – вспоминали о том знаменитом бое под Кущевской выжившие сослуживцы. – Потому что совестно было оставлять его одного…».

 

Ополченцы стояли насмерть. Сыновья брали пример с отцов, которые равнялись на командира. Ему верили, уважали его боевой опыт, выдержку. Спустя годы, в своем письме в адрес заведующего отделом «Сталинградская битва» Государственного музея обороны И. М. Логинова, Недорубов, описывая сражение под Кущевской, отмечал, что, когда пришлось на правом фланге эскадрона отражать превосходящие силы врага, он с автоматом, а сын ручными гранатами «вели неравный трехчасовой бой в непосредственной близости с гитлеровцами» . Константин Недорубов много раз поднимался во весь рост на линии железной дороги и в упор расстреливал фашистов. «Так из трех войн никогда не приходилось мне расстреливать врага. Самому было слышно, как мои пули щелкают по гитлеровским головам» .

В том бою вместе с сыном они уничтожили более 72 немцев. Четвертый кавалерийский эскадрон бросился врукопашную и уничтожил более 200 немецких солдат и офицеров.

 

– Не прикрой мы фланг, трудно пришлось бы соседу, – вспоминал Константин Иосифович. – А так мы дали ему возможность отойти без потерь… Как хлопцы мои стояли! И сын Колька в тот день показал себя молодцом. Не сдрейфил. Только после этого боя я считал, что больше его не увижу.

 

В ходе бешеного минометного обстрела Николай Недорубов был тяжело ранен в обе ноги, руки и другие части тела. Он пролежал в лесной полосе около трех суток. Неподалеку от лесопосадки проходили женщины, они и услышали стон. Женщины в темное время суток перенесли тяжело раненого молодого казака в станицу Кущёвскую, и много недель укрывали его у себя.

 

«Казачья совестливость» дорого обошлась тогда немцам – в той схватке донцы перемолотили свыше 200 немецких солдат и офицеров. Планы окружения эскадрона были смешаны с пылью. Командующий группой генералфельдмаршал Вильгельм Лист получил зашифрованную радиограмму, подписанную самим фюрером:«Повторится еще одна Кущёвка зпт не научитесь воевать зпт прошагаете в штрафной роте через Кавказские горы тчк».

 

 

 

 

 

Именно так писал в своем письме домой один их немецких пехотинцев, уцелевший в бою под Маратуками, где донцы Недорубова дорвались-таки до вожделенной рукопашной и в итоге, как и под Кущевской, вырезали в ближнем бою свыше двухсот немецких солдат и офицеров. Для эскадрона эта цифра стала фирменным знаком. «Нельзя опускать планку ниже, – шутил казаки, – ну чем мы не стахановцы?»

«Недорубовцы» участвовали в налетах на противника в районе хуторов Победа и Бирючий, дрались в районе станицы Куринской… По словам немцев, выживших после конных атак, «в этих кентавров словно бес вселялся».

 

Донцы и кубанцы использовали все многочисленные уловки, которые были накоплены их предками в предыдущих войнах и бережно передавались из поколения в поколение. Когда лава наваливалась на врага, в воздухе стоял протяжный волчий вой – так станичники еще издалека запугивали врага. Уже в пределах прямой видимости они занимались вольтижировкой – вертелись в седлах, зачастую свешивались с них, изображая убитых, а в нескольких метрах от противника внезапно оживали и вламывались в расположение противника, рубя направо и налево и устраивая там кровавую кучу-малу.

В любой схватке сам Недорубов, вопреки всем канонам военной науки, лез на рожон первым. В одном бою он сумел, выражаясь казенно-военным языком, «используя складки местности, скрытно подобраться к трем пулеметным и двум минометным гнездам противника и погасить их ручными гранатами» . Во время этого казак был ранен, но поля боя не покинул. В результате высота, утыканная огневыми точками противника, сеющими вокруг себя огонь и смерть, была взята с минимальными потерями. По самым скромным подсчетам, сам Недорубов в ходе этих боев лично уничтожил более 70 солдат и офицеров.

Бои на юге России не прошли безследно для гвардии лейтенанта К.И. Недорубова. Только в страшных боях под Кущевской он получил восемь пулевых ран. Затем было еще два ранения. После третьего, тяжелого, в конце 1942 г. заключение медицинской комиссии оказалось неумолимым: «К службе в армии не годен».

 

В период боевых действий за совершенные подвиги Недорубов был награжден двумя орденами Ленина, орденом Красного Знамени и различными медалями. 26 октября 1943 года Указом Президиума Верховного Совета георгиевскому кавалеру Константину Недорубову было присвоено звание Героя Советского Союза. «Породнил наш Константин Иосифович Красную Звезду с Георгиевским крестом» , – шутили на этот счет станичники.

 

Несмотря на то, что еще при жизни он стал живой легендой, никаких особых благ и активов для себя и своей семьи в мирной жизни казак Недорубов так и не приобрел. Но на все праздники исправно надевал Золотую Звезду Героя вместе с четырьмя Георгиевскими крестами.

Подхорунжий 1-ой Донской казачьей дивизии Недорубов своим отношением к наградам доказывал, что власть и Родина – вещи абсолютно разные. Не понимал он, почему нельзя носить царские награды, полученные за победы над врагом иноземным. Про «кресты» он говорил: «Я в таком виде на Параде Победы в первом ряду шагал. А на приеме сам товарищ Сталин руку жал, благодарил за участие в двух войнах».

 

15 октября 1967 г. участник трех войн, донской казак Недорубов вошел в состав факелоносной группы из трех ветеранов и зажигал огонь Вечной славы у памятника-ансамбля героям Сталинградской битвы на Мамаевом кургане города-героя Волгограда. Умер Недорубов 11 декабря 1978 года. Похоронен в станице Березовской. В сентябре 2007 г. в г. Волгограде, в мемориально-историческом музее открылся памятник прославленному герою Дона, полному Георгиевскому кавалеру, Герою Советского Союза К.И. Недорубову. 2 февраля 2011 г. в поселке Южный города-героя Волгограда прошла церемония торжественного открытия нового государственного образовательного учреждения «Волгоградский кадетский (казачий) корпус имени Героя Советского Союза К.И. Недорубова».

По материалам «Руси Триединой»

Виктор Старчиков